Ты разбил тысячу чашек в моём доме!
Но подарил свой автореферат,
В котором я ничего не понимаю.
Я смотрю странный чёрно-белый фильм,
Снятый в тот год, когда ты родился.
В нём музыка из моего детства...
Ты признался мне, что боишься.
И я слышу тебя.
Ты снова и снова, говоришь мне это...
Словно мужественная Эвридика
Я иду за тобой и шепчу вслед:
"Не обернись!"
Ты скажешь, что
Я снова создаю драму.
Но чёрт, комедии совсем не мой профиль.
И если я вытяну для нас карту таро,
Это снова будет
Сияющий первый.
Так иди в лабиринт горящий!
Ты же знаешь как,
Ведь ты всегда был первым.
Проплыви сквозь ловушки,
И лески.
Среди сотни пещер, выбери,
С выходом!
Быть может, там буду я
С той розой, что пахнет как сад,
На моей кухне.
В которой ты разбил мои чашки,
Зато запалил все свечи,
Чтобы ночью нам было как днём!
И теперь мне нестрашно слушать
Про тебя и твои подземелья.
Ну..
Чуть-чуть только страшно!
Немножко.
Прости.
Но подарил свой автореферат,
В котором я ничего не понимаю.
Я смотрю странный чёрно-белый фильм,
Снятый в тот год, когда ты родился.
В нём музыка из моего детства...
Ты признался мне, что боишься.
И я слышу тебя.
Ты снова и снова, говоришь мне это...
Словно мужественная Эвридика
Я иду за тобой и шепчу вслед:
"Не обернись!"
Ты скажешь, что
Я снова создаю драму.
Но чёрт, комедии совсем не мой профиль.
И если я вытяну для нас карту таро,
Это снова будет
Сияющий первый.
Так иди в лабиринт горящий!
Ты же знаешь как,
Ведь ты всегда был первым.
Проплыви сквозь ловушки,
И лески.
Среди сотни пещер, выбери,
С выходом!
Быть может, там буду я
С той розой, что пахнет как сад,
На моей кухне.
В которой ты разбил мои чашки,
Зато запалил все свечи,
Чтобы ночью нам было как днём!
И теперь мне нестрашно слушать
Про тебя и твои подземелья.
Ну..
Чуть-чуть только страшно!
Немножко.
Прости.